История антибольшевистского сопротивления на Северо-Востоке России сегодня мало известна, несмотря на то, что изобилует яркими страницами. В этом отдаленном регионе смута была усилена огромными расстояниями, несвоевременно доходящей из “центра” информацией, своеобразием настроений местных жителей и личностными характеристиками главных героев событий.
  Советская власть здесь, как и по всей России, “триумфально прошествовала” в 1918 году. Местные жители коммунистов терпели, хотя были настроены в большинстве своем враждебно. Причины враждебности были, в основном, экономическими. Значительную часть населения северных поселков составляли казаки, которые после 1917 года потеряли особые казачьи свободы и уклады. Прочее население – торговцы, охотники, оленеводы, старатели – привыкло существовать в условиях неприкосновенности частной собственности.

 До 1921 года борьба с красными была эпизодической и осуществлялась исключительно местными контрреволюционерами. Например, в Новомариинске (прежнее название Анадыря) к 1921 году власть сменилась уже четырежды, причем две её смены сопровождались стрельбой и жертвами. На территории современной Магаданской области Гражданская война началась по-настоящему с прибытием в Охотско-Камчатский край Северного экспедиционного отряда (СЭО).
  Отряд был направлен из Владивостока Временным Приамурским правительством С.Меркулова, которое в то время было главной белой силой на Дальнем Востоке. Целью отправки отряда было наведение порядка на Северо-Востоке и охрана торговых интересов русского купечества от японских и американских конкурентов.
  Командовал отрядом есаул Валериан Иванович Бочкарев. Это был настоящий воин-казак, при Империи он служил на Камчатке командиром патрульного катера, затем окончил мореходную школу во Владивостоке, ходил помощником капитана на пароходе “Енисей”. В 1914 году уехал в Петербург поступать в Высшую мореходную школу, но ее не окончил, потому что ушел на войну. Когда началась Гражданская война служил в подразделении атамана Калмыкова, прославившемся жестоким отношением к большевикам и евреям. На своих врагов начальник СЭО производил, естественно, негативное впечатление: “Высокого роста, тонкий, держался подчеркнуто прямо, надменно, закидывал назад голову. Лицо неправильное, с широкими скулами, с высоким лбом. В глаза люди боялись ему смотреть. Настолько жесток был взгляд его светлых, словно подернутых ледком, глаз”. Были и люди, которые по-иному относились к Бочкареву. Один их них, старшина его личного катера Мытник, говорил по прошествии десяти лет: “Храбрый и хороший человек. И в момент последнего боя бился до конца”.
  Другой ключевой фигурой похода стал Хрисанф Платонович Бирич, которому было присвоено звание “Особоуполномоченный Приамурского правительства в Охотско-Камчатском крае”. Уроженец Волынской губернии, он, после отбытия срока на сахалинской каторге, стал видным дальневосточным рыбопромышленником. Восемь лет проработал на Камчатке, построил там рыбоперерабатывающий завод и оставил по себе очень добрую память. Даже в конце 1930-х, опрашиваемые ОГПУ его бывшие сотрудники рассказывали, что он очень хорошо относился к социальным нуждам своих работников. К 1921 году владел землей во Владивостоке, имел торговые интересы и представительства на Чукотке, Аляске, в штате Вашингтон.
  Северный экспедиционный отряд отправился в Охотско-Камчатский край в ночь с 24 на 25 сентября 1921 г. из Владивостока на пароходах “Свирь” и “Кишинев”. Численность СЭО в момент отправки была, по разным данным от 400 до 500 человек. Значительное число составляли офицеры. 3 октября 1921 г. “Свирь” и “Кишинев” подошли к Охотску. Бочкаревцы вступили в переговоры с засевшими в городе красными, используя в качестве основного аргумента 45-миллиметровую пушку, установленную на баке “Свири”. Утром 8 октября на одном из зданий Охотска, за церковью, взвился русский флаг. Красноармейцы в количестве от 100 до 120 человек покинули Охотск. Остались только насильно мобилизованные и перебежчики, которых есаул “после должного внушения”, по-видимому, порки, отпустил по домам. Бочкарев отмечал, что “радость населения была неописуемая. Получили, наконец, возможность вернуться к своим семьям многие, ушедшие от большевиков на ту сторону реки Охоты и не видевшие своих семейств уже месяцев пять”.
  В Охотске Бочкарев поставил в известность Бирича об изменении “по стратегическим и некоторым другим соображениям” первоначального плана экспедиции: вместо района Аян — Охотск местом базирования будет Ола, отстоящая от Охотска почти на 400 миль к востоку. 18 октября 1921 года, т.е. практически ровно 91 год назад СЭО прибыл в Ольскую бухту. В селе красных не оказалось. По показаниям Бирича, которые он позже давал ГПУ, местные жители выражали “искреннюю радость по поводу появления отрядников, потому как надеялись, что они обеспечат им спокойную жизнь, устранение опасности со стороны охотских большевиков”.
  В Оле Бирич убеждал Бочкарева отказаться от мысли создать базу на Охотском побережье ввиду отрезанности всех этих пустынных мест от главной части отряда в Охотске и от населенных пунктов Камчатки, но командир отряда принял решение базироваться в селении Гижига, располагающемся еще восточнее. Это имело огромные неприятные последствия для всех красных, ещё остававшихся у власти в Петропавловске, Колымске, Якутске.
  24 октября 1921 года из Гижиги вышло в сторону Камчатки судно “Свирь”. На его борту находились 90 казаков под командованием генерал-майора Никиты Андреевича Полякова. Достоверно известно, что на вооружении этого отряда было всего 17 устаревших винтовок Бердана и одно орудие Гочкиса с 90 снарядами. То есть, большая часть белого отряда не была вооружена. Но красные дали деру из города, не дожидаясь высадки казачьего десанта.
  Уходя из столицы полуострова, коммунисты распространили листовку, где среди прочего говорилось: “народным врагам нужна Камчатка для того, чтобы распродать ее иностранцам, чтобы сосать из нее соки, дабы иметь средства, необходимые им для содержания бездельников и паразитов, привыкших с нагайками и винтовками разгуливать на окраинах России”. Мало того, что целое служилое сословие – казаков – обозвали “бездельниками”, так еще и обвинили их в желании распродать Родину. Нет нужды подтверждать фактами, что именно казаки присоединили к России Сибирь и Дальний Восток, охраняли северо-восточные границы, осваивали этот богатейший край.
  Стоит привести и выдержку из обращения Временного Приамурского правительства к населению Охотско-Камчатского края: “Стихийным народным гневом, порывом и отвагой русских людей, крепких верою в Бога и горячей любовью к России - освобождены вы, граждане, от насилия и гнета губителей всего русского и национального, от большевиков-коммунистов и их приспешников, слуг сатанинской власти. Сам русский народ здесь, на далекой окраине нашей, когда-то еще, так недавно, могучей и великой России, опомнился и понял весь обман и ложь, которыми обольстили его нерусские пришлые интернационалисты и приставшие к ним уголовные преступники и отбросы, - забывшие Бога и совесть. Теперь для вас, граждане Охотско-Камчатского края, пришло время и наступила возможность принять участие в великом и святом деле возрождения нашей Родины. К мирному труду Правительство призывает вас, русские люди, торжественно обещая, что им будут приняты все меры дать вам возможность спокойно жить, трудиться и пользоваться честно нажитыми плодами труда - собственностью. Мы не несем с собою ни золота, ни денег, ни богатства. Их нет у нас. Все они расхищены коммунистами, они все в руках уже чужеземцев и врагов национальной России. Мы зовем всех русских людей к великим жертвам и тяжелому подвигу, но знайте и помните, граждане, что только жертвами и подвигами, исполненными пламенной веры, любви и отречения от мелкого себялюбия и забот лишь о себе самом - возродится наша Родина, восстановится Великая Россия”.
  Бескровное занятие Петропавловска разом перекрасило всю Камчатку в белый цвет. У Бочкарева и его отряда оказались развязаны руки для действий на западном направлении. В связи с занятием столицы области, Бочкарев издал приказ по СЭО: “С 30-го сего октября побережье Охотско-Камчатского края от г.Охотска до г.Петропавловска включительно считать очищенным от большевиков”.
  Белые руководители Охотско-Камчатского края предприняли ряд попыток, направленных на нормализацию экономического положения местного населения. 12 ноября 1921 г. Приамурское правительство учредило Особое совещание по оказанию культурно-экономической помощи населению Охотско-Камчатского края. Тут-то и возникли трения между руководителями белого движения на Севере. Если Бочкарев выступил за созыв в Гижиге съезда делегатов от всего населения северных территорий – от Колымы до Чукотки, то Бирич настаивал на сохранении военного управления. Как ни странно, профессиональный военный оказался большим демократом, чем купец и политик. Эти факты никак не вяжутся с откровенно бандитским образом Бочкарева, который потом создали советские историки.
  Разумеется, добровольцы СЭО запомнились коммунистам не своими демократическими инициативами. Заняв Верхоянск 5 марта 1922 г., бойцы отряда Бочкарева расстреляли 15 большевицких пособников. В якутский Булун белые вступили 17 марта ночью. Все коммунисты и советские работники были взяты по квартирам и убиты на льду Лены. Трупы их лежали на льду до наступления настоящей весны и были унесены половодьем. Положение большевиков ухудшалось сознанием одиночества, враждой населения, проявлявшейся в пассивном сопротивлении мероприятиям власти, разобщенностью маленьких групп красных на огромном пространстве. 31 марта 1922 года белые вошли в Колымск. Немедленно была установлена связь колымского радио с бочкаревским на Охотском побережье. К апрелю 1922 года Верхоянский и Колымский округа, то есть весь Север, оказались под полным контролем бочкаревцев.
  Но летом 1922 г. красные стянули в Якутск крупные регулярные силы, против которых относительно немногочисленные и плохо вооруженные отряды русских добровольцев не могли держаться долго. Началось поэтапное отвоевывание поселков красными. Ситуацию не смог переломить даже героический рейд на Якутск “Сибирской дружины” под командованием генерал-лейтенанта Анатолия Николаевича Пепеляева. Он был талантливейшим полководцем, но 700 человек добровольцев под его командованием потерпели поражение от превосходящих сил врага.
  После крушения Приморской государственности было решено эвакуировать из Петропавловска последние на Дальнем Востоке независимые от большевиков органы русской национальной власти. Это произошло 2 ноября 1922 г. Находившиеся в Гижиге, Охотске и Аяне военные силы оказались предоставленными сами себе без кораблей и без связи. Они были обречены на гибель. Поляков, Бочкарев и все чины отряда погибли в бою в Гижиге в начале 1923 г., оказав сопротивление окружившему селение отряду красных. Бирич был расстрелян во Владивостоке после ареста и продолжительных допросов в ОГПУ.

 vk.com/russkiyrassvet