Статья капитана Вермахта и будущего генерала Бундесвера Фердинанда фон Зенгер-унд-Эттерлина.

 По использованию бронетехники из опыта Второй мировой войны должны быть извлечены два элементарных урока. Во-первых, танковые войска могут принести успех оперативного уровня, только если у противника нет бронесил достойных обсуждения.
  Этим объясняются немецкие успехи 1939-41 годов. Во-вторых, самый важный тактический урок в том, что танковые части, не имеющие в своём составе сильной механизированной пехоты, не могут в полной мере использовать своё техническое превосходство. Относительно слабые успехи огромных по численности советских танковых войск объясняются этой нехваткой механизированной пехоты.
  Битва за Никопольский плацдарм на Днепре, которая продолжалась в течение трёх месяцев, представляет чёткие обоснования под эти принципы. Всё чему научил предыдущий ход войны, было отмасштабировано на уровень общевойсковой армии. В тоже время, по этим боям под Никополем можно было предсказать то, что должно было произойти в ближайшем будущем. Время крупномасштабных танковых прорывов и битв на окружение прошло. Война вернулась к фронтальной борьбе. Временное техническое превосходство больше не позволяло одной из сторон развивать первоначальный успех или использовать внезапность.
  После краха Донецкого фронта, немецкая 6-я армия получила приказ удерживать сильный плацдарм на восточном берегу Днепра с целью прикрытия Никопольского марганцевого бассейна, который был жизненно важен для оружейной промышленности. Для этой задачи армия располагала XXIX армейским корпусом в составе 335-й, 97-й и 9-й пехотных дивизий и IV армейским корпусом в составе 17-й, 111-й, 79-й, 258-й, 302-й и 3-й пехотных дивизий. Все эти дивизии были сильно измотаны в предыдущих боях и в лучшем случае были наполовину боеспособны. Все они находились непосредственно на линии фронта, занимая очень неудобные позиции на открытой местности, и удерживали общий фронт протяжённостью порядка 100 км. Плацдарм глубиной только 20-30 км был разделён на три части двумя глубокими дефиле. 24-я танковая дивизия была дислоцирована в Знаменке, она имела примерно 60 танков и составляла два танковых и три моторизованных батальона.
  Противостоящий советский 4-й Украинский фронт составлял три армии (где-то 34 дивизии), XIX танковый корпус и IV гвардейский моторизованный корпус /очевидно механизированный/. Фронт имел задачей взятие Никополя. Он располагал порядка 600 танков.

  Первое наступление

  4-й Украинский фронт издал приказ о широкомасштабном наступлении на плацдарм 2 ноября 1943 года. Ударная группа дальнего действия /очевидно подвижная группа фронта/ в составе IV моторизованного корпуса получила приказ прорваться в центре и выйти к мосту на Никополь. Четыре пехотные дивизии при поддержке нескольких танковых бригад должны были расширить прорыв. После трёх часов интенсивной артподготовки слабые немецкие позиции были прорваны. Более 100 танков, за которыми следовала пехота в пешем порядке, приблизились к Знаменке.
  В этот момент боевая группа «А» 24-й танковой дивизии в составе одного танкового батальона, одного батальона механизированной пехоты и одного самоходного артиллерийского дивизиона, находившаяся в готовности к юго-западу от Знаменки, быстро выдвинулась во фланг зоны прорыва, совершив глубокий обход в район Весёлый. Здесь она уничтожила большое количество танков сопровождения и советская пехота, оставшаяся без какого-либо прикрытия, попала под уничтожающий огонь немецкой механизированной пехоты. В этой критической ситуации часть ушедших вперёд танков IV моторизованного корпуса получили приказ вернуться и принять участие в расширении прорыва с целью снять угрозу окружения. Это решило судьбу русских пехотных подразделений, которые вошли в прорыв. Боевая группа «Б» 24-й танковой дивизии взяла их во фланг батальоном моторизованной пехоты и несколькими танками. Они были большей частью уничтожены, а позиции удерживались ещё два дня против повторявшихся русских атак.
  Первая попытка, строившаяся на классическом плане прорыва в центре, провалилась, потому что в отличие от 1940 года, механизированные силы противника были способны появиться в правильном месте и в правильное время. Советские потеряли больше 100 танков, в то время как с немецкой стороны только два танка подлежали ремонту.

  Второе наступление

  4-й Украинский фронт запланировал заставить немцев разбросать резервы наступлением на оба фланга плацдарма.
  В западном секторе XIX танковый корпус получил приказ прорваться к мосту у Лепатихи после захвата пехотой господствующей высоты. Вечером 26 ноября советская пехота взяла эту высоту, с которой могла наблюдаться вся местность до Днепра. В течение ночи XIX танковый корпус, имевший около 100 танков последних моделей, занимал позиции за этой высотой.
  В первые утренние часы боевая группа «А», которая также выдвинулась ночью, осознавая важность этой позиции, выслала механизированный пехотный батальон на высоту. Батальон, действуя на машинах, во время русской артподготовки направился на высоту сквозь русский заградительный огонь и занял её за несколько секунд до того как XIX танковый корпус пошёл в наступление. С этой позиции наблюдатели самоходного артиллерийского дивизиона направили уничтожающий огонь на русскую пехоту, отходившую с подготовленных ею позиций. Взаимодействуя на позиции с механизированным пехотным батальоном, они отсекли пехоту от танков, и заставили её остановиться, в то время как танки прошли через немецкие позиции в глубину по дороге на Лепатиху, где стали жертвами танков боевой группы, работавших с флангов. Три оставшихся танка, сумевшие прорваться дальше, были уничтожены местными подразделениями оборонявшими Лепатиху.
  В то же самое время, переформированный IV моторизованный корпус на восточной половине плацдарма успешно осуществил глубокий прорыв до местности к югу от Днепровки. Здесь русских сумела остановить боевая группа «Б» 24-й танковой дивизии. В течение ночи батальон механизированной пехоты (1-й батальон 26 полка механизированной пехоты) боевой группы наступал на широком фронте на советскую пехоту, которая в это время окапывалась. Противник был взят врасплох и уничтожен, а старые позиции возвращены и, по факту, расширены.
  Таким образом, боевые группы 24-й танковой дивизии, работая далеко друг от друга, опять успешно сорвали советский план. Не потеряв ни одного своего танка, они настреляли более 70 советских.

  Третье наступление

  После этих двух поражений советское командование решило изменить тактику. В дальнейшем было решено избегать глубоких прорывов и вместо этого сокращать площадь плацдарма шаг за шагом. Специально для этой цели прибыли две артиллерийские дивизии, основной задачей которых было немедленно брать под прикрытие любой захваченный участок и обеспечивать его от контратак бронетехники.
  Такие действия начались 19 декабря 1943 года. После разрушительной артподготовки советские штурмовые части, близко сопровождаемые большим количеством танков, взяли немецкие передовые опорные пункты и, подтянув сильные противотанковые батареи, немедленно стали закрепляться. Находившаяся в готовности немецкая 24-я танковая дивизия в этот раз не смогла взять противника во фланг. Ей пришлось выправлять ситуацию очень дорого обходившимися ночными атаками, в которых нельзя было полноценно использовать бронетехнику, что очень быстро привело к растрате сил пехоты. В течение трёх дней боёв дивизия потеряла трёх комбатов и настреляла всего 34 советских танка. Тем не менее, её удалось почти полностью восстановить старые позиции.

  Четвёртое наступление

  4-й Украинский фронт теперь сделал вывод, что немецкие резервы настолько истощены этими многочисленными боями, что танковый прорыв в центре наконец приведёт к успеху.
  Таким образом, 25 декабря 1943 года несколько танковых бригад внезапно перешли в наступление и прошли сквозь немецкие передовые опорные пункты. Однако короткое время спустя они были взяты во фланг сосредоточенным огнём артиллерии дивизий занимавших линию и 24-й танковой дивизии. Незащищённая пехота, сопровождавшая танки была рассеяна и залегла. Танковая бригада, которая не взирая на это, продолжила наступление, столкнулась с танковой ротой 24-й танковой дивизии. Рота, которая была расположена в овраге в глубине поля боя, неожиданно открыла огонь с близкой дистанции. В течение десяти минут загорелось 35 советских Т-34, а остальные отошли.
  Таким образом, было совершенно точно установлено, что тактика глубоких прорывов больше не гарантирует успеха.

  Наступления с пятого по восьмое

  В следствие этого в дальнейшем советское командование полностью исключило эту тактику. Оно решило применять наступление с ограниченной целью.
  31 декабря 1943 года советская пехота ценой огромных потерь в людях и матчасти совершила успешный прорыв в восточной части плацдарма. После нескольких часов эффективной артподготовки, штурмовые подразделения с противотанковыми орудиями в каждой линии захватили разрушенные немецкие позиции. Дневные контратаки немцев останавливались заградительным огнём. Только дорого обошедшиеся ночные атаки спешенной пехотой 24-й танковой дивизии совместно с пехотой занимавшей линию принесли некоторые успехи.
  14 января 1944 года и 17 января 1944 года советские штурмовые части с возрастающим успехом используя тактику постепенно продвигаемых противотанковых фронтов /очевидно противотанковых узлов/ снова добились прорывов. Против этого немецкие танковые войска были бессильны. Основная нагрузка стала падать на линейную пехоту, которая становилась всё слабее и слабее. Таким образом, плацдарм постепенно, по чуть-чуть сжимался. После переброски 24-й танковой дивизии на другой участок фронта плацдарм рухнул. Вся материальная часть была потеряна. В течение трёх месяцев боёв на плацдарме дивизия уничтожила свыше 300 советских танков, потеряв очень мало своих. Таким образом, половина сил почти в десять раз превосходящего наступающего была нейтрализована искусно выполненными контрударами обороняющегося.

  Выводы

  Неудачи советских танковых сил, которые вопреки нескольким глубоким прорывам, доходившим почти до самого Днепра, всякий раз уничтожались без малейшего захвата территории, основной причиной имеет то, что у немцев была механизированная пехота, а у советских не было.
  Так в первом наступлении пехота советских в составе группы прорыва стала жертвой немецкой механизированной пехоты точно в тот момент, когда уже в прямой видимости успеха, она лишилась части своего бронированного прикрытия. Она подверглась уничтожающему огню бронетранспортёров немецкой пехоты в процессе наступления, а не в условиях подготовленной обороны.
  В случае второго наступления (в западном секторе) советская пехота в прорыве, сразу же как она покинула свои окопы, была принуждена отделится от продолжавших двигаться танков, потому что она была взята во фланг неожиданным огнём самоходной артиллерии немецкой боевой группы «А», которая не подверглась воздействию в ходе советской артподготовки. Не возможно отрицать, что в ходе этого же наступления (в восточном секторе), советская пехота успешно использовала танковый прорыв для захвата местности. Однако она не успела достаточно быстро подготовится к обороне на захваченной местности, и её судьба была решена внезапной ночной атакой крайне малочисленной немецкой механизированной пехоты.
  В ходе четвёртого наступления сосредоточенный огонь немецкой артиллерии позволил разбить советскую пехоту прошедшую вглубь обороны. Если бы у советских была механизированная пехота, способная следовать непосредственно за танками под огнём артиллерии и стрелкового оружия, первый, второй (в западном секторе) и четвёртый прорывы могли бы серьёзно угрожать существованию плацдарма.
  С другой стороны в первом и втором случае (в западном секторе) с немецкой стороны немеханизированная пехота не смогла бы вмешиваться в решающих точках и в правильное время. Она, скорее всего, оказалась бы не способна проскочить завесу советского заградительного огня. Во втором (восточный сектор) и третьем случаях, немеханизированная пехота не справилась бы с пехотой противника, который занял оборону. Хотя, конечно надо признать, что тогда удалось справиться только потому, что советские ещё не имели опыта использования тактики предполагающей быстрое подтягивание противотанковых пушек (как они стали делать позже). Более того, они не ожидали ночных атак пехотной бронетехники. Они быстро научились устранять этот фактор внезапности.
  Первоначально советские пехотные атаки в ходе наступлений с пятого по восьмое приводили к небольшим прорывам, которые хотя и приводили к захвату небольших площадей, были опасны. В этом случае немецкий подвижный резерв не мог взять наступающие войска во фланг, потому что эти короткие движения происходили под постоянным прикрытием противотанковых орудий установленных на самой близкой дистанции. Эти так называемые «противотанковые фронты» /ещё раз путает название противотанковых узлов/ имели по одной тяжёлой противотанковой пушке на 10 метров фронта непосредственно на линии соприкосновения. «Противотанковый фронт» развился в самый опасный элемент советского боевого порядка в наступлении. Это удивительный пример полного изменения функции оружия, которое будучи чисто оборонительным по характеру стало применяться с решительными наступательными целями. «Противотанковые фронты» советской пехоты позволяли ей удерживать местность, которую она захватывала шаг за шагом. Вернуть потерянную местность немцы не могли из-за малой численности своей пехоты. Нельзя отрицать того, что немецкие танковые части длительное время препятствовали глубоким прорывам оперативного значения со стороны противника, но в конце года советские были на немецкой земле. Их пехота была залогом их победы.

 vk.com/militargeschichte